PlumX

Abstract

В статье показано, как в условиях практического решения задач культурного строительства происходило становление научной проблематики изучения культурных процессов в многонациональном регионе, определены основные направления научной разработки вопросов культуры, охарактеризованы труды дагестанских авторов по проблеме, изданные в 20-е гг. XX в.

Изучение истории культуры имеет огромное значение для познания духовной жизни общества, осмысления социально-экономических, политических, идеологических, нравственных проблем, а также позволяет выявить действительные и мнимые достижения, просчеты и ошибки культурной политики государства, наметить перспективы развития отечественной культуры. Актуальность историографических исследований определяется тем, что историография, обобщая опыт научно-исторического изучения, содействует поступательному развитию исторической науки. В настоящей статье мы предприняли попытку историографического обобщения трудов дагестанских авторов по истории культуры народов Дагестана, опубликованных в 20-е гг. XX в., кратко охарактеризовали методологические подходы, используемые исследователями в научной практике, выявили некоторые особенности региональной историографии, которая развивалась в русле общероссийской исторической науки. Хотя избранные нами хронологические рамки условны, 20-е гг. - это был период, когда на фоне практического решения задач культурного строительства определялись основные направления научной разработки вопросов культуры, менялись принципы отечественной историографии и круг источников, на которых базировались исследования по культуре. Территориальные рамки включают в себя границы современного Дагестана Литература по отечественной истории культурного строительства весьма обширна и разнообразна. После Октября 1917 г. новая государственная власть начинает осуществлять радикальные преобразования в области культуры, вводить в практику новые принципы, определив новые цели и задачи ее развития и функционирования. В эти годы важнейшим принципом отечественной историографии, ее научной основой становится марксистско-ленинская методология. Уже в середине, а затем и во второй половине 20-ых гг. появляются первые специальные монографические исследования, посвященные обобщению опыта культурного строительства в новых условиях. Они содержат конкретный фактический материал о происходивших в стране культурных процессах, представляют интерес как первый опыт их научной интерпретации на начальном этапе развития советского общества и имеют важное научное значение. В этот период по-новому определяется круг исторических источников, идет процесс выработки методов их систематизации и публикации. Особое значение придается документам партийных органов, декретам и постановлениям советского правительства, отражающим законодательную и практическую деятельность государства в сфере культуры, документам центральных, краевых, республиканских и областных партийных и советских органов, а также материалам отделов народного образования, съездов, конференций и совещаний работников просвещения. Значительное место среди источников по истории культурного строительства занимают статистические источники и материалы периодической печати. Основные вопросы культурного строительства, которые обозначались в исторической литературе 20-х гг., да и последующего десятилетия: развитие школьного образования, подготовка кадров, научное изучение края, развитие письменности и национально-языковое строительство, литература и искусство, становление и деятельность культурно-просветительных учреждений, книгоиздательское дело и т.д. Таким образом, вполне закономерно говорить о складывании на этом этапе развития историографии культуры «отраслевого» подхода в изучении событий и явлений культурной жизни. Кстати, подход этот в основном сохранился и в современной историографии. В процессе накопления практического опыта социалистического культурного строительства новая историография культуры, образования и науки стала формироваться и развиваться в республиках, краях и областях страны. К 20-ым гг. относятся и первые попытки осмысления и практического решения вопросов культурного строительства, ускоренного развития народного образования и подготовки национальных кадров новой формации в советском Дагестане. Они были сформулированы в трудах, отдельных статьях и докладах, а также нашли отражение в практической деятельности руководителей республики тех лет: Дж. Коркмасова, Н. Самурского, М. Далгат, С. Габиева, А. Тахо-Годи и др. В них рассматривались общие вопросы развития культуры и образования, проблемы национально-языкового строительства (Коркмасов Дж.,1926; 1927; Самурский Н., 1925; 1927; Далгат М., 1929; Габиев С., 1925; Тахо-Годи А., 1926; 1927; 1930). Первые работы дагестанских авторов (статьи, очерки, книги) посвящались преимущественно событиям революции и Гражданской войны, были написаны непосредственно руководителями и участниками революционного движения. Эти труды, хотя и не лишены субъективизма (не всегда имели достоверную источниковую базу и нередко освещали события с ярко выраженных классовых позиций), содержат много интересных фактов о событиях, свидетелями которых были сами авторы. В 1926 г. на 1-й Вседагестанской конференции работников печати с докладом «Роль и значение печати в Дагестане», опубликованным впоследствии отдельной брошюрой, выступил Дж.А. Коркмасов. Это своего рода история печати Дагестана первых десятилетий XX в. Названия разделов доклада говорят сами за себя: «Печать и общественность», «Значение конференции», «Роль печати в Дагестане», «Печать в первой революции», «Печать в период реакции», «Печать в Февральской и Октябрьской революции», «Задачи печати в Дагестане. Общие задачи», «Печать и экономика», «Печать и культура», «Печать и национальный вопрос», «Печать и социальный момент», «Печать и аул», «Достижения и недочеты нашей печати». В 20-ые гг. в периодической печати, в частности, в журналах и газетах «Плановое хозяйство Дагестана», «Дагестанская правда», «Звезда», «Красный Дагестан», «Московские новости», «Правда», Революция и национальности», «Революция и горец», «Советский Дагестан», «Советский Юг» стали появляться статьи Н.П. Самурского, в которых в той или иной степени получили отражение научные взгляды автора по вопросам культурной жизни Дагестана (Самурский Н., 1924; 1926; 1927, С. 7-15; 1928; 1931. С. 76-89). Вопросы народного образования - общего и профессионального - большое место занимают в научном наследии А.А. Тахо-Годи. Его доклады и выступления на сессиях ЦИК печатались в газетах и других изданиях. Так, в газете «Красный Дагестан» от 21 февраля 1926 г. был опубликован доклад наркома просвещения А. Тахо-Годи на 3-й сессии ДагЦИКа «Итоги народного просвещения за 1924-25 учебный год». В 1930 г. в Большой Советской Энциклопедии была напечатана статья А. Тахо-Годи «Народное образование Дагестанской АССР». В 1931 г. в журнале «Просвещение национальностей» (№ 11) он выступил со статьей «В борьбе за советскую школу в Дагестане». В 1935 г. журнал «Революция и национальности» (№ 10) опубликовал статью А. Тахо-Годи «В новом учебном году». Огромное значение А. Тахо-Годи придавал ускорению процесса введения всеобщего обучения в Дагестане, указывал на необходимость улучшения финансирования системы образования. В 1927 г. под редакцией А. Тахо-Годи и с его предисловием в Махачкале вышла книга «На путях к всеобщему обучению», в которой характеризовалось состояние школьного строительства в республике, охвата детей школьного возраста обучением, говорилось о мерах, которые предстояло принять для улучшения дела школьного образования. 11 мая 1928 г. «Красный Дагестан» опубликовал обширный доклад А. Тахо-Годи, с которым он выступил на сессии ДагЦИК. Автор настойчиво доказывал, что для преодоления недостатков в обучении взрослого населения республики необходимо существенно увеличить расходы на ликвидацию неграмотности. Еще раньше (1925 г.) А.Тахо-Годи выступил с докладом «Просвещение горянки» на Вседагестанском съезде работниц и горянок (Тахо-Годи А., 1925). А.А. Тахо-Годи являлся одним из инициаторов и организатором создания в Дагестане первого научно-исследовательского комплекса - Дагестанского научно-исследовательского института (1924 г.) и Дагестанского республиканского краеведческого музея. По инициативе и при активном участии наркома просвещения осуществлялись многочисленные научные экспедиции по изучению природных ресурсов, производительных сил, а также истории, культуры, языков Дагестана. А.А. Тахо-Годи был автором и литературоведческих исследований, и статей об искусстве, по краеведению. Он внес вклад в развитие дагестанского театрального, музыкального искусства, в выращивание профессиональных художников. В брошюре «Лев Толстой в Хаджи-Мурате», вышедшей в Махачкале в 1929 г. к 100-летию со дня рождения великого писателя, автор не только дает литературоведческий анализ произведения, но и пытается разобраться в философских и мировоззренческих противоречиях в творчестве Л.Н. Толстого. В своем выступлении по случаю открытия первого сезона русского драматического театра в 1925 г. А. Тахо-Годи говорил: «Мы своим первым «русским» сезоном делаем первый шаг к созданию в республике своего национального театра. Шаг этот замечателен потому, что от цирка с его чемпионатами французской борьбы, от молчаливого кино, мы решили шагнуть к рампе настоящего театра, к живому слову, отсвеченному призмой искусства» (Научное наследие А.А. Тахо-Годи. Ч. II. 2007. С. 21). Одним из наиболее актуальных и сложных в рассматриваемый период являлся вопрос языкового строительства. В процессе практического решения этой проблемы возникли разногласия относительно роли родных языков народностей Дагестана в экономическом, политическом и культурном строительстве. Основные споры развернулись между сторонниками введения в качестве единого общедагестанского и школьного обучения тюркского и русского языков. По содержанию выступлений в печати, на сессиях и съездах Советов, официальных заседаниях органов общественных организаций, различных собраниях и т.д. можно составить представление о том, как относились к этой проблеме Дж. Коркмасов, С. Габиев, Н. Самурский, А Тахо-Годи, К. Мамедбеков, Ю.Шовкринский, Г. Гаджибеков и др. Так, Д. Коркмасов, К. Мамедбеков, Н. Самурский считали, что в Дагестане приоритет следует отдать тюркскому языку, он, по их мнению, и должен был стать языком межнационального общения. Аналогичной точки зрения придерживался и А. Тахо-Годи. Н. Самурский в своей книге «Дагестан» писал: «Литературы и науки на аварском, даргинском, лакском языках нет и никогда не будет, ибо создавать ее для нескольких тысяч человек нет расчета, гораздо проще научить эти несколько тысяч какому-либо культурному языку» (Самурский Н., 1925. С. 116), «…образованность на тюркском языке в Дагестане может сослужить гораздо большую службу, нежели образованность на русском языке» (Самурский Н., 1925. С. 118). С.Габиев, Г. Гаджибеков, Г. Гаджиев, Ю. Мамаев и др. отдавали приоритет родным языкам с одновременным изучением русского языка как средства межнационального общения. «Однако, несмотря на расхождение во взглядах, не подлежит сомнению, что все они были искренни в стремлении помочь народам Дагестана преодолеть экономическую и культурную отсталость, достичь высот современной цивилизации» (Каймаразов Г.Ш., 1991. С. 22). В 20-е гг. появился ряд интересных исторических работ дагестанских авторов, в которых большое внимание уделялось организации научных экспедиций академических научных учреждений и специалистов российских (союзных) наркоматов с целью изучения производительных сил, истории, языков, фольклора и искусства народов Дагестана. В рассматриваемые годы, хотя и была проведена огромная работа по изучению производительных сил, природных и трудовых ресурсов, истории, культуры и фольклора народов Дагестана, участие в них местных исследовательских учреждений, специалистов, особенно в первые годы советской власти, не было определяющим. Профессиональных научных работников почти не имелось, а Дагестанский научно-исследовательский институт (открыт в 1924 г.), научно-исследовательские институты промышленности и сельского хозяйства (открыты в 1930 г.), опытные станции и прочие научные учреждения, по существу, только начали разворачивать исследовательскую и опытническую деятельность. Основную работу выполняли многочисленные экспедиции научных учреждений Академии Наук СССР и центральных ведомств. Осуществлялись они по инициативе и при участии местных органов. Научные экспедиции и изыскательские работы проводились на территории Дагестана и в начале века, но с первых лет советской власти их характер и задачи заметно меняются, увеличивается их число, и организуются они планомерно. Это были работы по геологическому изучению республики, по изучению почвенного покрова, флоры и фауны Дагестана, вопросов рационального размещения и развития садоводства, повышения урожайности сельскохозяйственных культур и продуктивности животноводства. Большая работа проводилась в области исследования исторического прошлого и языков народов Дагестана. С 1921 по 1927 гг. Дагестан посетили 156 экспедиций. Среди них экспедиции под руководством В.Г. Голубятникова - по обследованию горючих газов в районе Дагестанских Огней, Дузлака и др.; под руководством А.С. Либровича, Д.В. Дробышева, В.П. Ренгартена - по геологическому изучению Дагестана; под руководством профессора И.В. Новопокровского - по ботаническому обследованию республики. Летом 1922 и летом 1923 гг. состоялась экспедиция под руководством профессора Б.Ф. Добрынина по геоботаническому изучению горных летних пастбищ, выяснению состоянию скотоводства и кустарной промышленности. По итогам этих экспедиционных работ были изданы научные труды (Добрынин Б.Ф., 1922; 1922а). Позже были изданы еще две работы Б.Ф. Добрынина (Добрынин Б.Ф., 1925; 1926). В начале 1922 г. было принято решение приступить к собиранию образцов национального фольклора, в частности, «местных былин и песен». А в 1925 г. этнографическим отделом Дагестанского научно-исследовательского института был разработан план систематического собирания и изучения музыкального фольклора республики. Этот план был опубликован в Бюллетене Дагестанского музея в 1926 г. Еще в сентябре 1921 г. состоялась первая музыкально-художественная экспедиция в горные районы. Она охватила около 30 селений, преимущественно аварских. В ее состав вошли художники Северного Кавказа Д. Федоров, Б. Покровский, И. Брюнелли, Я. Кочетков, а также М. Джемал, Г. Гасанов и Х.-Б. Аскар-Сарыджа (Х. Аскаров). Экспедиции в составе профессоров-лингвистов Н.Ф. Яковлева, Л.И. Жиркова, искусствоведов А.С. Башкирова, Н.В. Бакланова (1923, 1924 гг.), этнографов Измайловой, Барыкиной (1921 г.), Г.Ф. Чурсина (1925-1927 гг.) имели целью изучение истории, археологии, языков и фольклора дагестанских народов. По результатам этих экспедиций был издан ряд научных работ. Е.М. Шиллинг, С. Глаголь (Говоров), Г.Ф. Чурсин описали в своих сочинениях праздничные зрелищные представления, которые проходили в торжественной обстановке с участием всего населения горского аула, являлись воплощением многовековых народных традиций и проявлением народного творчества. Так, в одной из работ Г.Ф. Чурсина, опубликованной в «Известиях кавказского историко-археологического института» в 1927 г., описан праздник «выхода плуга» у горских народов Кавказа (Чурсин Г.Ф., 1927). Автор опирается на «рассеянную по периодическим изданиям скудную этнографическую литературу о горцах Дагестана и разного рода путевые очерки и заметки», привлекает соответствующие данные из быта и обрядовой практики других народов (не только кавказских, но и Индии, Китая, Египта, а также «великороссов», украинцев и белорусов). Собранные сведения Г.Ф. Чурсин сравнивает с данными Д. Бутаева (Бутаев Д., 1912), А.К. Мусаева, А. Омарова и др. В августе 1923 г. газета «Красный Дагестан» информировала своих читателей об этнолого-лингвистической, художественно-архитектурной и археологической экспедиции, производившей научные исследования в Нагорном Дагестане (профессор Н.Ф. Яковлев (руководитель экспедиции), Н.Б. Бакланов и А.С. Башкиров) (Красный Дагестан. 1923. 29 августа). Содержательный отчет о работе этнолого-лингвистической экспедиции 1924 г. под руководством профессора Н.Ф. Яковлева опубликован в третьем выпуске «Дагестанского сборника» (Дагестанский сборник. 1927. Т.3. С. 227-228). В отчете перечисляются участники экспедиции (профессора Н.Ф. Яковлев, Л.И. Жирков, Н.В. Бакланов, А.С. Башкиров, а также В.П. Павлов, В.Н. Васильев, К.М. Пашкевич, А. Шамхалов, проводники и переводчики из местных жителей). В отчете также содержатся сведения о направлениях работы экспедиции, характеризуются общие результаты ее работы в области изучения языков, фольклора, памятников архитектуры и искусства, археологии. Авторы сообщили, что материалы и коллекции, собранные экспедицией, были отправлены в Москву для разработки и изучения, а часть их поступила в местный музей. В августе 1924 г. на расширенном заседании Президиума ЦИК и СНК ДАССР обсуждались доклады руководителей экспедиции Н.Ф. Яковлева и Н.Б. Бакланова. Выразив удовлетворение проделанной работой, правительство ДАССР посчитало, что необходимо продолжить начатые исследования, издать материалы экспедиции и перевести их на дагестанские языки. Результатом работы лингвистов экспедиции явились «Грамматика даргинского языка» (в основу этой грамматики была положена работа П.К. Услара «Хюркилинский язык», выполненная в 60-ых гг. XIX в.), «Язык аула Кубачи», «Грамматика аварского языка» и др. В сентябре 1924 г. газета «Красный Дагестан» сообщила об открытии краеведческого съезда социалистической культуры горских народов (Красный Дагестан. 1924. 7 сентября). На съезде с докладом выступил известный краевед Д.М. Павлов. Он рассказал о работе научных экспедиций по изучению Дагестана, по организации дагестанского музея и привлечению в музей экспонатов. При этом он отметил, что непременным условием успеха научного изучения Дагестана является «связь с центром, академическими сферами, сконцентрированными в Академии наук, Академии материальной культуры, Институте языковедения» (Красный Дагестан. 1924. 29 сентября). Подробный список научных экспедиций по Дагестану за 1917-1927 гг., проводившихся на территории республики, приведен в сборнике статей «Десять лет научных работ в Дагестане». В списке указаны отрасли науки, по которым проводились экспедиционные изыскания (антропология, археология, бальнеология, ботаника, география, геология, гидрология, зоология (и животноводство), искусство, лингвистика, мелиорация, метрология, почвоведение, промышленность, этнография, экономика, фольклор и проч.), перечислялись учреждения - организаторы и руководители этих экспедиций, указывалось, на какие средства они проводились, назывались районы их проведения (Десять лет научных работ в Дагестане. С. 78-81). Руководство Дагестана и представители научной общественности справедливо считали, что «изучение многогранного по физико-географическому облику, необычайно разноплеменного по составу, пестрого по быту и экономике Дагестана надлежащим образом может быть проводимо только при помощи работающего на месте или органически увязанного с местом аппарата» (Десять лет научных работ в Дагестане. С. 5). Важным шагом в этом направлении стало открытие в республике первого научно-исследовательского учреждения - Дагестанского научно-исследовательского института (1924 г.). Институт создавался как комплексный, многопрофильный исследовательский центр и взял на себя функции организации изыскательских работ по многим направлениям. Поначалу он, в основном, планировал и руководил проведением научных экспедиций, вовлекая в работу местных специалистов. При институте был создан Совет обследования и изучения Дагестана под председательством А.А. Тахо-Годи. Совет должен был координировать все исследовательские работы, проводимые в республике. Создание института определило известную широту в постановке историко-культурной проблематики, оказало определенное влияние на повышение профессионального уровня научных работников. В первые же годы своей деятельности (1926-1927 гг.) институт издал несколько научных работ: книгу М.А. Рябова «Охрана природы и памятников в Дагестане» (РябовМ.А., 1926), третий выпуск «Дагестанского сборника», в который вошли материалы по истории и фольклору народов Дагестана (первые два, подготовленные Е.И. Козубским, вышли соответственно в 1902 и в 1904 гг.), первый выпуск «Дагестанских сказок», записанных Б. Буткевичем (перевод с аварского), анекдоты в записи К.Данилиной (перевод с даргинского), сказки, собранные Н. Вержейской, книги А. Тахо-Годи «Революция и контрреволюция в Дагестане», Г. Прозрителева «Посольство от Шамиля к Абадзехам», мемуары «Хаджимурат, Гула и Казанбий», «Хаджимурат» (запись Гамзата Ясулова с переводом с аварского Кацарилова). В 1928 г. институт (реорганизованный в Институт дагестанской культуры) опубликовал ряд интересных работ по истории и этнографии, издал на русском языке труд выдающегося дагестанского автора XIX в. Гасана Алкадари «Асари Дагестан». В том же 1928 г. институт выпустил упомянутый выше сборник статей «Десять лет научных работ в Дагестане. 1918-1928». В предисловии к сборнику составители отметили, что включенные в книгу материалы не претендуют на исчерпывающую полноту, но, тем не менее, демонстрируют, «насколько интенсивно стала развиваться в послереволюционную эпоху научная работа даже по таким отдаленным окраинам СССР, каким является стиснутый в горах Дагестан» (Десять лет научных работ в Дагестане. С. 4). Сборник открывает статья Д.М. Павлова «Общая характеристика научной работы в Дагестане». Особо автор остановился на вопросе о «причастности» к научно-исследовательской работе в Дагестане «местных работников и местных уроженцев», развивая положения, изложенные в вышедшей двумя годами раньше книге «Значение местных людей в деле изучения Дагестана» (Павлов Д.М., 1926). «Дагестан так разнообразен, что к изучению его нужно привлекать огромное число работников, чтобы получить полный и выверенный материал» (Павлов Д.М., 1926. С. 18-19). Рассуждая о кадрах местных ученых, Д.М. Павлов писал: «Воспитанные почти исключительно на арабизме, эти ученые искони работали в области гуманитарных проблем. …Настоящим капиталом являются их взносы в освещение прошлых судеб дагестанского народа и территории» (Десять лет научных работ в Дагестане. С. 7). Вместе с тем Д.М. Павлов отмечал и непосредственное участие в изучении Дагестана местной интеллигенции - людей «уже русской (европейской) культуры», «чаще всего вполне бескорыстно оказывающих своими трудами общественную пользу дагестановедению в области и истории, и фольклора, и естествознания, и экономики» (Десять лет научных работ в Дагестане. С. 8). Говорил автор и о пополнении в недалеком будущем рядов дагестанских исследователей за счет «молодняка (нынешних студентов и аспирантов) уже и теперь пробующих свои молодые силы в области собирания краеведческого материала» (Десять лет научных работ в Дагестане). В статье «Изучение человека за послереволюционный период», отметив, что «на Кавказе нет другого района, который бы с точки зрения антропогностической был так интересен, как Дагестан», Д.М. Павлов охарактеризовал научные изыскания в области этнографии, фольклора, лингвистики, истории, археологии, говорил о тематике научных работ, о назревшей необходимости подготовки исторической монографии «о прошлых судьбах дагестанского народа и его земли» (Десять лет научных работ в Дагестане. С. 66). Несомненный научный интерес для освещения нашего сюжета представляют статьи других авторов. А. Алкадарский свою статью посвятил работе Дагестанского статистического управления в области обследования и изучения Дагестана, А.-М.Рамазанов - кустарной промышленности, Н.Н. Шульженко - опытному делу в ДССР, Г. Гасанов - музыкальной этнографии в Дагестане, Н. Введенский - ботаническим экспедициям, Л.Б. Беме - зоологическим работам в Дагестане, А.И. Панин - обследованию животноводства и т.д. В статье А.-М. Рамазанова «Научно-обследовательские работы в целях изучения кустарной промышленности» анализируется состояние кустарных промыслов в Дагестане за период с 1918 по 1928 гг. Рассказывая о работе научной экспедиции в 1924г. в составе профессора Н.Ф. Яковлева, художника Н.П. Бакланова и фотографа (фамилия фотографа не называется. - Авт.), изучившей состояние кубачинской художественной промышленности, коврового производства в Кюринском округе; А.-М. Рамазанов упоминает работу Л. Пасынкова по изучению коврового промысла в Самурском округе (1926 г.), говорит о способах обследования кустарных промыслов, называет наиболее результативные из них (по заранее разработанной анкете), а также касается вопроса подготовки квалифицированных работников для кустарной промышленности (Десять лет научных работ в Дагестане. С. 54-55). В статье Г.А. Гасанова «10 лет музыкальной этнографии в Дагестане» речь идет не только о собирании музыкальных народных произведений, состоянии музыкально-этнографической работы в Дагестане, экспедиционной деятельности музыкантов-исследователей (Гасанов Г.А., Аскаров Х.Б.), но и о работе художников (Джемал Муэтдин, Кочетков Я., Покровский Б., Федоров Д., Брюнелли Д.), фотографа (Калганов), вошедших в экспедиционные группы художественно-музыкальных экспедиций. Г.А.Гасанов пишет о цели первой музыкально-этнографической экспедиции (1921 г.): «Мы должны были ознакомиться с песнями, бытом, костюмами, пейзажем и перенести свои впечатления в повседневную работу» (Десять лет научных работ в Дагестане. С. 67). Он также характеризует работу других экспедиций (1925, 1926, 1927 гг.), что в свою очередь дает возможность выявить новое в деятельности каждой из них. Так, к примеру, если в первой экспедиции записи песен производились на слух, то во второй - при помощи фонографа и валиков, выделенных Дагестанским музеем, были собраны биографии исполнителей песен, сделаны альбомы фотографий. Автор называет публикации, увидевшие свет по итогам экспедиций. Несомненный интерес для исследователя представляют «Приложения» к сборнику. Речь идет о списке научно-исследовательских учреждений и организаций Дагестана (с указанием дат основания), списке научных учреждений и организаций, находящихся за переделами Дагестана и содействовавших изучению республики и списке научных экспедиций по Дагестану за 1917-1927 гг. В «Приложения» также вошла «Библиография Дагестана за послереволюционный период. 1917-1928» (Десять лет научных работ в Дагестане. Приложения. С. 8-22), подготовленная К.И. Каргиной и Д.М. Павловым (Каргина К.И., Павлов Д.М., 1928). К изучению культурного наследия народов Дагестана в зодчестве и архитектуре, декоративном и прикладном искусстве в рассматриваемые годы обращались А.С.Башкиров, Н.Б. Бакланов, Н.Ф. Яковлев, Е.М. Шиллинг. Начало научному изучению истории декоративно-прикладного искусства Дагестана положили Н.Ф. Яковлев, Н.Б.Бакланов, В.П. Пожидаев (Яковлев Н.Ф., 1926; 1926а; 1926б; Бакланов Н.Б., 1926; 1935; Пожидаев В.П., 1931). Первые публикации о дагестанском народном искусстве появились в центральной печати в первой половине 20-ых гг. (статьи Н. Яковлева и Н. Бакланова, опубликованные в 1925 г. в журнале «Новый Восток»). Позже в Москве, Ленинграде и Махачкале стали выходить статьи, брошюры, книги, посвященные памятникам дагестанской культуры, центрам кустарно-художественных промыслов, отдельным видам декоративно-прикладного искусства. Из-под пера Е.М. Шиллинга в 20-ых, а затем и в 30-ых гг., вышли монография и несколько работ о ювелирном, гончарном, ковровом и других производствах в Дагестане (Шиллинг. Е.М., М. 1926). И, хотя мы несколько выходим за хронологические рамки освещаемого сюжета, все же упомянем интереснейшую публикацию А.С. Башкирова. В 1931 г. в Научно-исследовательском институте этнических и национальных культур народов Востока СССР вышла книга действительного члена Института народов Востока СССР А.С.Башкирова «Искусство Дагестана. Резные камни». Исследователь пишет о всемирной известности изделий ювелирной, ковровой, деревообделочной и других видов дагестанской художественной промышленности, об изученности Дагестана. Для нас особенно ценным представляется вывод, нашедший выражение в суждении А.С.Башкирова о том, что научно-исследовательская литература о Дагестане «почти ничтожна и эпизодически касается отдельных вопросов» (Башкиров А.С., 1931. С. 6). В «Искусстве Дагестана» обнародованы результаты обследованного материала монументальной рельефной резьбы по камню нагорной части Дагестана (в основном верхнего Кайтага - аулы Кубачи, Амузга, Ицари, Кала-Корейш), нескольких памятников Аварии (аулы Гонода, Чох, Ругуджа и др.). Издание сопровождено фотоиллюстрациями по работам автора и фотографов Роинова, Гнуни, Тамбовцева и Засыпкина. А.С.Башкиров выразил благодарность Дж. Коркмасову и А. Тахо-Годи за оказание содействия в издании работы, и отметил, что посвятил ее десятилетнему юбилею Дагестанской Советской Социалистической республики. В 1927 г. появляется публикация А. Миллера, в которой автор выдвинул тезис о единстве культур народов Кавказа, об аналогии материальной культуры Дагестана с культурой Средиземноморья, Западного и Южнорусского степного районов и переднеазиатскими цивилизациями, обратил внимание на наличие в материальной культуре архаизмов исключительно научного значения. Бытовавшие в свое время представления о примитивном характере этой культуры А. Миллер относит к издержкам формального метода (Миллер А., 1927). В 1926 г. в Москве в серии «Этнологические очерки» в Центральном музее народоведения выходит работа Е.М. Шиллинга «Дагестанские кустари (применительно к обстановочным залам Этно-Парка)». Хотя сам автор констатирует, что его очерк посвящается описанию мастерских, в этой небольшой работе нашлось место красочному и яркому описанию горной дороги из Маджалиса в Кубачи, самого аула Кубачи, его строений, улиц, площади, внутреннего убранства и устройства домов кубачинцев и т.п. Характеризует Е.М. Шиллинг и занятия самих кубачинцев. Очерк сопровождают замечательные работы фотографов Б.Н. Гензеловича, А.В. Лядова, П.В. Орлова, снимки Северо-Кавказского Комитета, рисунки художника Я.Ф. Кочеткова. В том же 1926 г., по распоряжению Совета обследования и изучения Дагестана, издается работа профессора Н.Ф. Яковлева «Ювелирная кустарно-художественная промышленность в селении Кубачи ДССР (К вопросу о ее возрождении)» (Яковлев Н.Ф., 1926). В ней автор обращается к вопросу о происхождении жителей селения, об их ранних торговых связях (со ссылкой на арабские источники), о результатах изучения кубачинского языка экспедицией 1924 г. Но основное содержание работы - это описание работы кубачинских кустарей, анализ проблем, с которыми сталкивалось кубачинское производство, предложения по возрождению кубачинской художественной промышленности. Другая небольшая работа Н.Ф. Яковлева была выпущена Дагестанским научно-исследовательским институтом в 1928 г. и называлась «О ювелирной промышленности в Дагестане». В ней автор, опираясь на данные Дагестанского Статистического Управления, которые составили существенную часть источниковой базы его исследования, говорит об экономическом значении ювелирного производства в Дагестане, количестве работающих кустарей-ювелиров, называет аулы, где основным занятием населения до недавнего времени оставалось ювелирное производство. Рассказывая о видах выпускаемой продукции, экономическом положении дагестанских кустарей, он характеризует состояние и перспективы развития ювелирно-художественного производства (Яковлев Н.Ф., 1928). 1926 год ознаменовался выходом еще одной интереснейшей работы. Это труд действительного члена Комитета по изучению языков и этнических культур восточных народов СССР Н.Б. Бакланова «Златокузнецы Дагестана» (Бакланов Н.Б., 1926). Н.Б.Бакланов, подобно Н.Ф. Яковлеву и Е.М. Шиллингу, излагает свои впечатления о дороге в Кубачи, о внешнем виде самого селения, вековых занятиях кубачинцев. В то же время Н.Б. Бакланов так определяет цель своего научного труда: «...Пока еще старая традиционность существует, необходимо зафиксировать, изучить, а может быть попытаться сохранить те особенности старой жизни, которые являются ценными пережитками и без ущерба или даже с пользой могли бы быть приспособлены к укладу новой жизни. К числу таких особенностей Дагестана, в частности Кубачи, относятся совершенно исключительные художественные способности местных кустарей…» (Бакланов Н.Б., 1926. С. 9-10). Н.Б. Бакланов подробно описывает процессы выделки оружия, гравировки по серебру, чернения по серебру, насечки золотом по металлу, насечки по кости, обработки меди, техники филиграни, работы с эмалью, типы, элементы и особенности орнаментов. Как и Н.Ф. Яковлев, Н.Б. Бакланов анализирует причины падения кустарного производства в Кубачи и излагает свои предложения о мерах по поддержке производства. Как нетрудно заметить, рекомендации Н.Б. Бакланова созвучны тем предложениям, которые в своем исследовании сделал Н.Ф. Яковлев. Да и не могло быть иначе, так как после работ экспедиции Северо-Кавказского Комитета Главнауки по докладу членов экспедиции, именно этим известным научным работникам была поручено художественно-техническое инструкторство реорганизации кустарного производства. В 1926 г. общество обследования и изучения Азербайджана в г. Баку выпускает брошюру Л.И. Жиркова «Дагестанские языки и их изучение». Л.И. Жирковым были написаны грамматики аварского (1924), даргинского (1926), лезгинского (1941), табасаранского (1948) и лакского (1955) языков. Грамматические очерки дагестанских языков, выполненные Л.И. Жирковым, в основном, следуют схеме, принятой П.К.Усларом. В то же время исследования Л.И. Жиркова основаны на большей точности и полноте привлекаемого материала и, главное, по мнению М.Е Алексеева, занимающегося проблемами сравнительно-исторического и типологического изучения нахско-дагестанских языков, «в них за многообразием и сложностью конкретных лингвистических фактов прослеживается достаточно стройная система. Его работы содержат последовательные и прозрачные таблицы и схемы склонения и спряжения, составившие затем основу для составления школьных грамматик письменных языков Дагестана» (Алексеев М.Е., 2002). Обобщая сказанное в работе «Дагестанские языки и их изучение», Л.И. Жирков писал: «Московские научные работники уже несколько лет вели и ведут работу по описанию живых языков Дагестана, которые считались «бесписьменными», но в некоторых из них теперь вскрывается литература, во всяком случае, не бедная. Языковое обследование Дагестана соединяется с этнологическим и археологическим изучением местности» (Жирков Л.И., 1926. С. 5). В 1927 г. Дагестанский научно-исследовательский институт выпускает еще одну работу Л.И. Жиркова «Старая и новая аварская песня». Она была написана по итогам аваро-андийской экспедиции 1923 г., в которой участвовали «архитектурный обследователь» Н.Б. Бакланов, археолог А.С. Башкиров, лингвист Л.И. Жирков, лингвист и этнограф Н.Ф. Яковлев. Л.И. Жирков пишет: «…при организации дагестанской экспедиции была учтена и возможность дополнить более чем скудные материалы, имеющиеся у нас как вообще по фольклору Дагестана, так, в частности, и по народной лирике… Ставилась, как более близкая цель, работа чисто лингвистическая: изучение аварского языка и многочисленных языков Андийского округа, рядом с установлением сколько-нибудь соответствующей действительности лингвистической карты этого района» (Жирков Л.И., 1927. С. 4). Очень интересны рассуждения Л.И. Жиркова о молодой аварской интеллигенции (в работе Л.И. Жирков использует название «младо-аварцы». - Авт.), об уровне ее образованности, о роли египетских журналов, арабской и турецкой книг в повышении образовательного уровня молодежи. Л.И. Жирков приводит свое объяснение тому, почему в среде аварской молодежи так велика была роль арабской и турецкой книги. «Горцы просто хотят учиться арифметике, познакомиться с физикой и геологией и берут турецкую книгу, которая до сих пор шла туда впереди русской. С русским языком «младо-аварцы» в большинстве незнакомы. Существовавшие раньше в округах школы ныне подчас закрыты, учителей нет, новое школьное дело еще не получило полного развития. Но стремление к русскому языку, к русской культуре, к русской книге в тех кругах молодежи, о которых мы здесь говорим, - огромное и напряженное» (Жирков Л.И., 1927. С. 5-6). «Нарождающаяся в Аварии интеллигенция очень похожа на всякую другую интеллигенцию. Она любит, например, литературные споры. Очень обычной темой разговоров в ее среде являются, наряду с научными вопросами, и вопросы родной аварской литературы, творчество современных аварских поэтов» (Жирков Л.И., 1927. С. 6). Л.И. Жирков касается вопроса используемого в письменности алфавита, классифицирует аварскую поэтическую литературу по жанрам. Значительная часть работы посвящена известному аварскому поэту Махмуду из Кахаб-Росо. Ученый признает, что его личность «заслуживает подробного изучения, как и произведения его заслуживают издания в виде полного собрания сочинения» (Жирков Л.И., 1927. С. 12). Высокая оценка творчества поэта выражается в изречении Л.И. Жиркова: «Пиетет, которым окружают его имя интеллигентные и неинтеллигентные аварцы, - исключительный и может сравниться с положением Пушкина в русской литературе» (Жирков Л.И., 1927. С. 12). Основы музыковедческой науки в Дагестане заложил Г.А. Гасанов. За свою первую научную работу «Аварская песня» в 1927 г. Он был избран членом-корреспондентом Государственного института музыкальной науки в Москве. В том же 1927 г. в издательстве Дагестанского государственного музыкального техникума Г. Гасанов и М.Джемалов выпустили своего рода музыкальную тетрадь «Мотивы дагестанского танца. 12 лезгинок, исполняемых зурнами» (Гасанов Г. и Джемалов М., 1927.). В 1927 г. увидел свет сборник фортепианных пьес «Дагестанским детям» (Юдина Е.А., 1927). Это было одно из первых в истории дагестанской культуры нотное издание произведений, основанных на национальном фольклоре (Шабаева А.К., 2006. С. 137). Истории дагестанского театра и драматургии посвятил свои исследования С.Д. Говоров (Говоров С. (Глаголь С.), 1936). В них имеются ценные сведения из наблюдений автора, интереснейший фактический материал по истории становления дагестанского театрального искусства. Среди публикаций по истории дагестанского изобразительного искусства можно назвать работу Б. Веймарна, опубликованную в «Дагестанском альманахе» (Веймарн Б., 1937). В рассматриваемые годы началась публикация отдельных работ, преимущественно статей, по истории печати. Так, в статье «Национальная горская печать в 1927 г.» предпринималась попытка охарактеризовать состояние национальной печати, подвести итоги развития издательского дела за десять лет советской власти. В статье делался вывод о том, что задача развития прессы в национальных районах страны была, в основном, решена, и многие народы получили возможность издавать книги и газеты на родных языках. Таким образом, 20-е гг. - плодотворный и важный период в разработке проблем дагестанской истории и культуры, период заметного роста количества работ в сфере изучения народной культуры. В эти годы внимание авторов привлекали те сферы культуры, которые наиболее наглядно отражали отставание в культурной жизни многонационального региона до революционных событий октября 1917 г. По мере решения задач культурной революции, повышения общеобразовательного и культурного уровня населения усиливался интерес к культурному наследию. Характеризуя научные публикации второй половины 20-х гг., можно отметить заметное повышение теоретического уровня работ. А это, в свою очередь, незамедлительно сказалось на выработке понятийного аппарата, используемого исследователями. В этот период стали употребляться понятия: «культурная революция», «культурное строительство», «материальная база культуры», и все чаще - понятие «национально-культурное строительство». В 20-е годы создавались условия для последующего роста теоретического уровня исторических исследований, а это в свою очередь, как и расширение их источниковой базы позволяло не только отражать ход событий и происходящих культурно-исторических процессов, но и анализировать их характер, динамику, этапы и результаты, выявлять новые актуальные проблемы, порожденные практикой культурного строительства.