История, археология и этнография Кавказа

Введение

Салы (самоназвание во множественном числе варьируется: салар, солор, салур, салгур) – народ, составлявший изначально важную часть в огузском племенном союзе. Последний же, как известно, оставил весьма заметный след в средневековой истории огромных территорий, от Нижнего Подунавья и Анатолии до Западного Китая. Название салов отражено в знаменитом огузском эпосе «Огуз-наме». Согласно тексту последнего, род салур (салгур) играл ведущую роль в государстве огузов. Верховные правители всего племенного объединения огузов в IX – середине X в. происходили именно из салов.

Название этого народа, насколько известно автору, практически не фигурирует в  исследованиях по средневековой истории Предкавказья и Прикаспийских степей. Хотя, в связи с ним возникают некоторые ассоциации с названием широко известных средневековых древностей, распространённых в степях от Нижней Волги до Дона, а также на территории Прикаспийского Дагестана. Речь идет о древностях, названных исследователями салтовской археологической культурой. Этническая атрибуция последней и ее локальных вариантов до сих пор не конкретизированы до названий определенных племен и народов, ее создавших. В широком смысле, она соотносится с  хазарским культурным миром [1; 2; 3].

Исходные данные и обсуждение

Само название народа салов, сохранившегося от Средневековья до наших дней в  неизменной форме сал (мн.ч. – салар) [4], вызывает стойкую ассоциацию с названием реки Сал, протекающей в современной Ростовской области. Это могло бы рассматриваться как простое совпадение, если бы не тот факт, что многие тюркские этнонимы Северного Кавказа совпадают по звучанию с названиями тех или иных местных рек. Произошли ли этнонимы от последних, или, наоборот, названия рек в свое время «мигрировали» вместе с кочевыми народами, осевшими на новой для них территории – вопрос, который требует специального изучения. Но бесспорным остается совпадение местных гидронимов с этнонимами народов, населяющих или населявших прежде бассейны рек предгорий и предкавказских степей. Примеры на поверхности: р. Карачай – карачаевцы, р. Малка – балкарцы, р. Тюменка1 (Тюмен) – тюмены, р.  Кума – по всей вероятности, кумыки2,
р.  Бораган – брагуны. В этот ряд органично вписывается и предположение о связи этнонима сал с рекой с аналогичным названием, протекающей в Предкавказье. При этом все приведенные этнонимы являются не  только внешними названиями, но и эндоэтнонимами названных народов.

В X в. часть огузских племен (салов), как и другие народы, населявшие в это время степи каспийско-черноморского региона и Предкавказье, состояли в союзнических или, скорее всего, вассальных отношениях с хазарами. Волна половецкого вторжения в предкавказские степи в XI в. застает салов-огузов, в частности, в низовьях Волги и, по-видимому, в Северо-Западном Прикаспии. Естественно предположить, что в новых военно-политических обстоятельствах этот племенной (этнический) массив не мог не подвергнуться своеобразному рассеиванию, при котором один из путей пролегал в сторону предгорий Северо-Восточного Кавказа, как это случалось всегда и с другими кочевыми народами при аналогичных исторических катаклизмах. Нельзя исключить, что именно к указанному выше отрезку истории салов относятся некоторые драматические эпизоды, красочно описываемые в «Китаби деде Коркуд» – составной части эпоса «Огуз-наме», относящейся к  XV в. [6].

Из слов прорицателя, восхваляющего хана салов Салор-Казана, ясно, что место обитания его орды окружают «снежные черные горы», тенистые деревья и «вечно текущая, прекрасная река», … «с шумом несущаяся со скал» [6]. Хан со своими беками часто развлекается конной охотой и временами воюет с войском «людей нечистой веры, которые сидят у прохода в Грузию» [6]. В этом ему помогают «удалой Дундаз, сын Кыян-Сельджука, сокрушивший и взявший железные ворота в Дербендском ущелье» [6] и «сын Кара-Гюне Кара Будаг, сокрушивший крепости Хамид (город в Месопотамии – Х.А.) и Мардин, (город в Месопотами. – прим. Х.А.), заставивший изрыгать кровь вооруженного железным луком царя Кипчака» [6].

Интересно существование в приморской низменности и в предгорной зоне Дагестана антропонимов салов, известных по тексту «Книги моего деда Коркута» и встречающихся здесь в виде топонимов. Таковы, например, названия: Караман, Турали, Кара-Будаг (-кент) и, возможно, другие.

Названия рек Сал и Аксай (оба – левобережные притоки р. Дон) в современной Ростовской области дублируются в названиях предгорных рек на севере Дагестана в виде названий с основой сал – Сала-су (аварский вариант – Сала-гIор) и без изменения – Аксай. Последние «мигрировали» именно на территорию Дагестана, а не наоборот, учитывая среднеазиатскую географию названия Аксай. Естественно, эти гидронимы «перемещались» вместе с населением, которое их использовало и прежде. В неизвестный нам сейчас точно исторический момент сал (салар) могли быть одним из племен, мигрировавших в предгорья Северного Дагестана. Во всяком случае, претендовать на роль того, кто привнес сюда эти названия, не может никакой другой народ с большим основанием, чем салы. Названия рек с окончанием -сай, -чай, все-таки, органичны для ареала в отличие от кипчакского варианта – су. Конечно, при подобных рассмотрениях нельзя не учитывать и возможность для на одних и тех же территорий ­Северного Кавказа наложений разновременных и разноплеменных языковых пластов, включая имеющих даже единый тюркский корень.

Арабо-хазарские войны, падение хазарского государства и последовавшее затем монгольское нашествие разрушили существовавший ранее относительно размеренный ход исторического процесса на Прикаспийской низменности и в предгорьях Северного Кавказа. Ураган событий разметал по свету многие народы и племена. Основная часть уходила под натиском пришлой орды, как и в предшествующие века, на  запад, в Подунавье. А кто-то, видимо, уходил, напротив, в сторону востока от Каспия. В XIV в., например, часть салов (саларов) обнаруживается осевшими в районе Самарканда. Видимо в результате начавшихся очередных политических потрясений в конце этого века обитавшая здесь часть саларов мигрировала далее на Северо-Запад Китая, где до сих пор компактно живет в Синьхуа-Саларском автономном уезде провинции Цинхай и Цзишишань-Баоань-Дунсян-Саларском автономном уезде на западе провинции Гансу [4]. Население саларов по переписи 2021 г. составляло 361000  человек. Они сохранили свой исконный (огузский в основе) язык и исповедуют ислам суннитского толка.

Судьбы других частей народа салов сложились по-разному. Часть их вошла в качестве племени в формировавшийся туркменский народ, другие – в этнические образования малоазийских тюрков. Для нас же в рассматриваемом аспекте наибольший интерес представляет то, что какая-то их часть после своего рассеивания нашла прибежище в предгорной части Северного Дагестана. Автор не располагает письменными источниками, подтверждающими это. Однако сам исторический контекст и, более конкретно – топонимия и этнонимия региона, красноречиво свидетельствуют именно об этом. Если говорить об историческом контексте, то в данном регионе (т.е. контактной зоне прикаспийских степей и предгорий) за много сотен лет до описываемых событий сложилась модель, при которой политические катаклизмы и военные столкновения приводили к инфильтрации части обитателей степи в горы и укоренению их там с дальнейшей ассимиляцией местными горскими обществами. В этом смысле исторической науке известны примеры с дагестанскими гуннами, аварами и не только ими.

Если говорить о топонимии той части Северного Дагестана, о которой идет речь, то она чрезвычайно показательна для решения рассматриваемой здесь проблемы. Тут мы находим разнородный куст компактных топонимов, основа которых сводится к названию «сал». Это: Салатау (кумыкск. – гора Сала), Сала меэр (аварск. – гора Сала), Сала-гIор (аварск. – река Сала), Сала-росо (аварск. – село Сала). В этом же ряду находится название крупной реки Сулак (аварск. Сулахъ – у сулов). В последнем случае аварский суффикс – ахъ является указанием на географическую, пространственную или этническую принадлежность. Существует большая вероятность того, что название Гуни – крупного современного аварского села в Салатавии сохранилось со времени салов. Этимология этого слова восходит к обозначению у саларов традиционной территориально-административной единицы.

У кумыков понятие «сала» приобрело статус этносоциальной терминологии. В знаменитом кумыкском селении Эндирей существовал, например, квартал, именуемый Сала [8]. Название сала-уздени было здесь комплиментарным и означало принадлежность к более высокому социальному положению, чем обычные уздени. У аварцев же понятие сала, во-первых, в некоторых районах распространилось вглубь гор, и не исключено, что смысл его приобрел этнико-ойконимическое содержание.
В Гунибском районе, во Внутреннем Дагестане известны села с названиями Салта и Силта. Существует предание о том, что более многочисленное Салта было переселено сюда откуда-то из предгорий. Это село входило в андаляльский союз сельских общин, но  говор его жителей гораздо ближе к северному наречию аварского языка, чем к  андаляльским вариантам, как должно было бы быть, если бы данное село было исконным в этом регионе.

Отмеченное выше говорит о том, что, во-первых, если верно предание о миграции жителей в современное место расположения села, то такое перемещение должно было случиться уже после того, когда выделилось северное наречие аварского языка. И, во-вторых, если ойконим СалтIа (аварск. – в местности сал), как можно предположить, связан с этнонимом сал, то указанное диалектное разделение должно было случиться раньше, чем военные и политические события рассеяли салов по миру. Село Салта, как указано выше, в рассматриваемом контексте не единично. Сходство с  его названием обнаруживаются и в других наименованиях аварский сел – таких, как Сильда в Цумадинском районе, расположенном в окружении андоязычного массива, и Салда в Тляратинском районе. Выводить напрямую названия этих сел от этнонима сал, наверное, было бы натяжкой. Но говорить о такой возможности в отношении названия тухума Салалал (основа –сал; -лал – суффикс множественного числа), существующего в сел. Риквани Ботлихского района можно с уверенностью. По генеалогическому преданию, этот тухум переселился сюда в давние времена из упоминавшегося выше села Эндирей.

В связи с приведенными выше примерами из топонимического материала может возникнуть вопрос – только ли в аварском и реже в кумыкском и чеченском языках существуют разнородные омонимы с основой «сал». Выясняется, что этнонаименования с такой основой известны еще в ингушском (силу) и осетинском (солу) языках [7, с. 131]. В обоих этих случаях, точно так же, как и суьли в чеченском, они является экзоэтнонимом дагестанцев. Правильно будет предположить, что это название возникло первоначально у той части чеченцев, с которыми их соседи – дагестанские горцы, а  именно аварцы, контактировали непосредственно. Далее, от чеченцев этноним перешел к ингушам и осетинам.

Если говорить о чеченцах, то среди множества их тейпов известен и тейп «салой». Здесь он воспринимается как пришлый и первоначально инородный для собственно чеченской этнической среды. С другой стороны, присутствие его косвенно говорит о былом соседстве с чеченцами этнического массива, к которому принадлежал тейп салой, т.е., собственно, салов. Это соседство должно было быть таким же, каким оно было у салов с аварцами. Соответственно, рассеивание салов могло коснуться и этнической территории чеченцев, хотя, может быть, в меньшей степени, чем на аварских землях.

Перейдем далее к рассмотрению более раннего, чем чачан (мн. ч. – чачанал), аварского этнонаименования чеченцев, сохранившегося до наших дней. Таким, исконно аварским этнонимом для обозначения чеченцев является бурти (мн.ч. – буртиял)3. Слово состоит из основы «бут» с инфицированным в него классным показателем «р» и с суффиксом множественного числа «-ял».

Аналогичный этноним, применяемый к чеченцам, имеется и у андийцев. Здесь он  звучит «бутурул». В этом случае отсутствует внедрение, как в аварском варианте, классного маркера «р» в корень слова. Здесь «р» является, по существу, вторым суффиксом. По сути, оба названия идентичны, но структурно они сформированы с учетом особенностей словообразования каждого из двух языков – аварского и андийского.

Этноним буртиял, (бутурул) с большой вероятностью связан с названием чеченского общества Бутой мохк, которое обитало достаточно широкой полосой на  территории, контактировавшей в древности с андийцами и аварцами. Логично предположить, что общество, носившее это или очень близкое к нему по звучанию наименование, должно было быть в древности достаточно большим, чтобы его имя утвердилось в одинаковой форме и у аварцев, и у андийцев4.

Ассоциации с рассматриваемым этнонимом вызывает, например, название современного села Бетти-мохк, расположенного в пограничном с Дагестаном (в данном случае с аварцами) Ножай-Юртовском районе Чеченской республики. По местным преданиям, наиболее ранние поселенцы этого края являются выходцами из Нахшоя  – глубинной, коренной территории современной Чечни. Упомянутое название  – Бутой-мохк используется в настоящее время для обозначения одного из чеченских горных обществ, обитающих в современном Шатойском районе Чечни – неподалеку от территории расселения андийцев5.

Что касается этнонима «чеченцы», то, насколько известно автору, в письменном виде он впервые отмечен в документах русской администрации на Кавказе, относящихся к XVII в. [12]. Естественно, что взаимные этноразличительные названия должны были существовать у соседствующих народов данного региона и ранее этого времени. Аварцы и чеченцы вошли в особенно активное политическое взаимодействие в  сороковых годах XVII в., когда представители боковой ветви аварских ханов – Турулавы (в чеченском варианте – Турловы) основались вместе со своей «дружиной» в  среднем течении реки Аргун и заложили здесь – в Большой Чечне – первое в истории этого края протогосударственное образование в виде небольшого территориального владения [13; 14] с центром в поселении, получившем (по-видимому, от аварцев), название «чачан». Формирование этого владения не было каким-то исключительным актом политического взаимодействия двух народов. Например, еще до их переселения на берега Аргуна между Турулавами, как правителями области Гумбет на Северо-Востоке Дагестана, и предводителем чеберлоевцев – выходцем из боковой ветви аварских нуцалов Алдановым существовали политические отношения, скреплённые договором, обязывавшим к лояльности друг к другу и взаимной помощи [14]. Кстати, аварский вариант название Чеберлоя – Тадбурти (ТIадбурти) означает Верхнее (Высокогорное) Бутри. Связь данного географического названия с этнонимом, имеющим основу бут (бутр), очевидна.

Географической точкой, где происходило прямое соприкосновение аварского и чеченского этнических компонентов ранее XVII в. (скорее всего, в XV–XVI вв.) были и  предгорья современного Северного Дагестана, точнее, район Салатавии. Эти контакты были настолько интенсивными, что сопровождались даже проявлениями ­взаимной ассимиляции в пределах контактной территории. Примером ассимиляции чеченцев в аварской среде является аваризованное, но чеченское по сути,
наименование села Буртунай6 в Салатавии. В названии этого села, населенного много столетий аварцами, отчетливо проступает звучание этнонима бурти (буртиял). Да и окончание названия на -ай говорит о морфологии данного слова, свойственного чеченскому языку.

В другом контактном регионе – Чеберлое – реализовалось обратное направление ассимиляции. Здесь аваро-андийское население подверглось частичной ассимиляции, распространившейся сюда, по-видимому, в XV–XVI вв. чеченско-ингушским этническим массивом. Об этом красноречиво говорят, например, фамилии чеберлоевских чеченцев – такие, например, как Лабазановы, Дибировы, Галбацовы, Муцалхановы, Шагьав (чеч. – Шаа) и т.д. Изначально аварская принадлежность указанных фамилий не может вызывать сомнений. То же самое относится и к ойконимам типа «Хиндой». Данное название в форме хьиндалал с аварского переводится, как долинные (в  отличие от маарулал – высокогорные). В более общем виде это является названием субэтноса аварцев, живущих в речных долинах больших рек Внутреннего Дагестана.

Значение самого топонима «Чеберлой» (в андийском звучании – Чарбил (ЧIарбил) не находит этимологических корней в чеченском языке, но обнаруживает андийскую семантику. Слово это можно рассматривать, как состоящее из двух основ – аваро-андийского, а, скорее прадагестанского «чIaр» (сравни: ЧIа-р-а-да, ЧIо-р-о-да, ЦIцIо-р) с значением тучный, изобильный (анд. чIа-чIи – жирный; дарг. кIе-ма – масло, анд чIа-ми – сыр). и андийского же «бил» – гора. При таком взгляде топоним «Чеберлой» (с метатезой в середине слова) в переводе с праандийского (?) будет означать «тучные горы». Действительно, чеберлоевские горы отличаются наличием исключительно развитого почвенного покрова, пригодного для земледелия, а в весенне-летний сезон  – высоким травостоем и обильными альпийскими пастбищами.

Заключение

Рассмотренные данные позволяют обосновать существование изначального аварского названия чеченцев в форме «буртиял» и выдвинуть гипотезу о происхождении чеченского этнонаименования дагестанцев (в частности, аварцев) «суьли» от названия народа «сал (мн. ч. – салар). На рубеже XV–XVI вв. на севере Дагестана, в предгорьях современной Салатавии, обитали представители племенного объединения салов, часть кочевых предков которых с X–XI вв. населяла Нижнее Подонье и Предкавказье. В соответствующие отрезки истории эта часть салов входила в Хазарский каганат и Золотую Орду. В ходе процессов, связанных с разрушением Золотой Орды, произошло, в частности, исчезновение с исторической арены северокавказской ветви салов. В предгорьях северного склона Восточного Кавказа они оказались, в основном, рассеянными и ассимилированными преимущественно в аварской этнической среде. Центральноазиатская же часть салов из области Самарканда мигрировала дальше на  восток. Она осела на западе Китая в верховьях бассейна р. Хуанхэ, где обитает в настоящее время. Эту народность называют иногда «забытые тюрки», но она сохранила свой тюркский (огузский) язык, религию, обычаи и носит название «салары».

Название салов – народа, который со стороны предгорий Дагестана частично граничил с нахским этносом, послужило основой для наименования чеченцами всех дагестанцев – суьли. Конкретным, собственно дагестанским народом, с которым контактировали чеченцы, были аварцы, почему на них, в первую очередь, и перешло данное название. К тому же, основная часть салов, обитавших здесь, была ассимилирована в  аварском народе.

Происхождение аварского этнического наименования чеченцев – буртиял объясняется переходом на весь этнос названия одного из чеченских племен бутой, которое соприкасалось непосредственно с чеченской стороны и взаимодействовало с аварцами на протяжении длительного времени.

Возникновение собственных и внешних этнонаименований народов Восточного Кавказа не было каким-то разовым актом. Примеры, рассмотренные в данной работе, лишний раз показывают, что этнонимы, о которых идет речь, не могут рассматриваться вне контекста сложных исторических перипетий, масштаб и проявления которых зачастую остаются скрытыми от взгляда исследователя.

Хизри Амирханович Амирханов

Автор, ответственный за переписку.
Email: amirkhanov@rambler.ru
ORCID iD: 0000-0002-9904-2539
http://archaeolog.ru/~amirhanov

Россия

Звание, должность: доктор исторических наук, профессор, академик РАН, член корреспондент Германского археологического института, научный руководитель ИИАЭ ДНЦ РАН, заведующий отделом каменного века ИА РАН, заместитель академика-секретаря ОИФН РАН

Научные интересы: первобытная археология и древнейшая история Кавказа, Юго-Западной Азии, Центральной и Восточной Европы; проблемы культурогенеза и культурной географии первобытности; первоначальное расселение человечества;   становление производящего хозяйства; этноархеология; археолингвистика.

Просмотры

Аннотация - 132

PDF (Russian) - 90