History, Archeology and Ethnography of the Caucasus

В последнее время истинные ценности в человеческой жизнедеятельности неотступно начинают терять свою значимость и востребованность и перестают быть первостепенными в обществе. В массовое сознание насаждается тезис о доминировании материальных благ, бесконечного потребления и обогащения. Одновременно утрачивают свое значение духовно-нравственные установки. Последствием такого общественного развития может явиться потеря многих основ и норм нравственности и морали. Ранее осуждаемые обществом поступки перестают считаться пороком, порой приобретают статус «нормы», в конечном счете, они негативно отражаются на взаимоотношениях людей. На данный факт обратил внимание митрополит Волокамский Илларион в озвученном на Международном симпозиуме докладе «Традиционные ценности в эпоху глобализации»: «на европейском континенте происходит сознательный и последовательный демонтаж системы ценностей, на которых веками строилась жизнь наших предков» [1, с. 2]. В связи с кризисом института семьи, особенно в западноевропейских странах, закономерно возникает вопрос о духовно-нравственном состоянии мирового сообщества, конкретно западных стран, в которых активно пропагандируются и узакониваются альтернативные виды семей, а именно однополые браки, демонстрация свободы сексуального поведения, более того, признание такого типа брачного союза объявляется необходимым признаком цивилизованности страны. А те государства, которые еще не дошли до признания такой формы брака, обвиняются в нарушении прав человека, например, Россию обвиняют в том, что в ней преследуется законом пропаганда гомосексуализма среди несовершеннолетних. И в нашей стране есть такие весьма толерантные общественные деятели, которые выступают, например, за «сексуальное просвещение», в том числе и в отношении нетрадиционной сексуальной ориентации, начиная с младших классов, ссылаясь при этом на передовую цивилизованную Европу. Наличие многих проблем в современном обществе объясняется тем, что ослаб сам по себе институт семьи, в котором происходило воспитание детей, привитие им морально-нравственных правил общественного бытия и поведения. Современная семья утрачивает свои функции. Информационное обществе вносит свои закономерные коррективы в статус и роль женщины: она в силу объективных причин оказалась вовлеченной в сложнейшие общественные процессы. При этом и сама женщина ведет активный образ жизни, занимаясь бизнесом, политикой, что уменьшает ее возможности для воспитания детей. Свой, порой и негативный, вклад вносит и ювенальная юстиция: одна часть придерживается позиции, что государство является собственником всех детей и просто временно доверяет их воспитание родителям. В случае нарушения прав ребенка, по мнению представителей ювенальной юстиции, государство имеет право через ювенальный суд забрать детей у родителей, либо приставить к ним для «нужного» воспитания соцработников, представителей попечительских органов и т.д. Другая часть настаивает на том, что родители имеют приоритетное право в воспитании своих детей в соответствии со своим мировоззрением. Выступающие против правил и норм ювенальной юстиции стремятся ограничить вмешательство государства в семью. Таким образом, на фоне происходящих в семейно-брачной сфере трансформаций, закономерно актуализируется демографическая проблема, которая очень остро обозначилась в постсоветский период. В силу политической, экономической, социальной и морально-нравственной деградации, вызванной разрушением Советского Союза, демографическая ситуация в начале 1990-х катастрофически ухудшилась, что проявилось в так называемом «русском кресте», т.е. графике пересечения линий рождаемости и смертности в 1992 г. и в последовавшем после этого превышении смертности над рождаемостью. Последствия этого процесса сказываются на демографической ситуации в Росии и сегодня [2, с. 65]. В конце 70-х гг. XX столетия А.Г. Харчев прогнозировал скорое отмирание браков по расчету, изживание поздних браков, упрочение эмоциональных связей с родственниками, уменьшение количества бездетных и неполных семей. Как отметил позже С.И. Голод: «кануло четверть века, и, тем не менее, не зафиксировано признаков, например, сокращения неполных семей, напротив, их доля год от года возрастает» [3, с. 106]. Между тем, по мнению отечественных демографов, чтобы поддерживать население страны на нынешнем уровне, необходимо в среднем 2,5 ребенка на одну женщину (сейчас у нас 1,5 ребенка). Соответственно, половина женщин России должна иметь четыре-пять детей, потому что у кого-то вообще не будет детей, у кого-то только один ребенок и т.д. Государство в последние годы делает правильные шаги в решении демографической проблемы и укреплении статуса семьи. И хотя материнский капитал или выдача бесплатных земельных участков - это скорее символические поощрения, которые в реальной жизни довольно трудно получить, тем не менее, даже такие заявленные государством меры заметно меняют ситуацию в семейно-брачной сфере. Таким образом, одним из главных направлений решения демографической проблемы является увеличение рождаемости, рост числа детей в семье. В настоящее время в семейной структуре России доминируют малодетные семьи: только 6% семей воспитывают трех и более детей (в странах Западной Европы этот показатель составляет 12-15%) [4]. Иными словами, сохранение российского народа возможно только при существенном повышении доли семей с тремя и более детьми. Разумеется, российская власть осознает сложность проблемы и для ее решения был принят в 2006 г. федеральный закон «О дополнительных мерах государственной поддержки семей, имеющих детей», предполагающий получение материнского капитала женщинами, рожающим второго ребенка. В 2007 г. в России была утверждена «Концепция демографической политики России до 2025 года». Вместе с тем, закономерно возникает вопрос о том, способны ли предпринятые меры переломить ситуацию в демографической сфере и демографическом поведении россиян? Проведенный отечественными фамилистами глубокий анализ семейно-брачной сферы, показывает наличие в ней кризиса, потерю ценности семьи, как таковой, изменение репродуктивных установок у женщин, которые в эпоху глобализации больше ориентированы на карьерный рост и только после достижения поставленных целей планируют рождение одного ребенка. В связи с вышесказанным, важным при анализе демографической ситуации в стране представляется установление причин, факторов, которые препятствуют осуществлению государственной политики в увеличении доли многодетных семей в структуре населения России. По мнению российского фамилиста С.И. Голод, «действительно, предпочтительно, но необязательно вступать в брак, желательно иметь детей, но и бездетность в настоящее время не представляется аномальной. Хотя, как известно, лет 30-40 тому назад даже некоторые специалисты (демографы и социологи) воспринимали бездетность как нарушение нормы» [5, с. 30]. Согласно демографу Л.Е. Дарскому, «можно спорить о наилучшем числе детей в семье, но бездетная семья есть явление патологическое с любой точки зрения» [6, с. 129]. Интересна позиция ленинградского социолога В. Голофаста: «По прошествии некоторого времени, если исчерпаны все допустимые возможности объяснения (учеба, отсутствие своего жилья и т.п.), бездетность становится предметом пристального оценивающего внимания и самих супругов, и родственников, и окружающих посторонних лиц. Наступает момент (раньше всего, видимо, для самих супругов), когда данное положение квалифицируется как ненормальное» [7, с. 53]. Социально-экономические трансформации постсоветского периода охватили все сферы функционирования общества, соответственно, новые тенденции проявились и в семейно-брачной сфере [8, 9, 10]. Как известно, институт семьи выполняет немаловажную роль в процессе воспроизводства населения и обеспечения основных потребностей общества в сфере регулирования социальных отношений, социализации индивидов, их морального и физического самочувствия, жизненной самореализации. Характерные для современного общества модификации в сфере семейно-брачных отношений обусловливают, с одной стороны, рост интереса о будущем семьи как социального института, которое в основном определяется социокультурными факторами, с другой, преобразование института семьи отражается на демографических процессах. Следовательно, исследование процессов, связанных с институциональной трансформацией традиционной семьи, представляется необходимым для определения перспектив и тенденций эволюции семьи в дагестанском обществе и его демографического развития [11, 12]. Кризис традиционной семьи отразился на характере семейных отношений и семейного поведения, что находит выражение в динамике репродуктивных, супружеских и родительских установок, росте количества разводов, следовательно, и неполных семей, что в высшей степени актуализирует проблему разрушения устоев традиционной семьи и ее ценностей и необходимость выявления тенденций семейной эволюции в Дагестане. Характерное для постсоветского периода игнорирование проблем демографического развития, неэффективная социальная политика в отношении семьи, отсутствие семейной политики, направленной на ее поддержку, и, как следствие, отрицательные тенденции в воспроизводстве семейных ценностей требуют социологического исследования существующих в современном дагестанском обществе проявлений кризиса традиционной семьи и специфики развития сферы семейно-брачных отношений. В связи с вышесказанным возникает закономерный вопрос «Как же сочетаются эти представления с представлениями о детности в семье и материнстве?» С целью установления существующих в массовом сознании дагестанских народов репродуктивных установок в рамках социологического исследования «Традиционная семья в Дагестане» респондентам был задан ряд вопросов, которые позволили уточнить их позиции по данной проблематике. Анализ полученного социологического материала показывает, что представители разных народов Дагестана примерно в равной степени по критерию положительного и отрицательного отношения отреагировали на вопрос о том, как они относятся к бездетным семьям. В большинстве случаев респонденты проявили жалость к бездетным (см.: Таб. 1). Таблица 1. Распределение ответов на вопрос «Как Вы относитесь к бездетным семьям?» (варианты ответов даны по группам национальностей в % от общего количества опрошенных) Варианты ответов // Национальности Положительно, это право каждой семьи Положительно, если людям хорошо без детей Отрицательно, в семье должен быть ребенок Отрицательно, в стране демографическая проблема Отрицательно. Предназначение женщины стать матерью Безразлично Мне их жалко, может они не могут иметь детей по состоянию здоровья Аварцы 16,2 4,6 20,6 1,0 5,2 3,1 51,3 Даргинцы 20,6 7,2 17,9 0,7 3,8 2,1 48,8 Кумыки 25,2 10,4 20,0 3,0 3,7 1,5 36,3 Лакцы 18,3 2,9 21,2 4,8 7,7 5,8 46,2 Лезгины 22,9 6,4 18,3 0 6,4 5,5 40,4 Русские 22,2 3,7 5,6 1,9 5,6 3,7 57,4 Чеченцы 25,0 4,8 29,8 8,3 1,2 2,4 22,6 Всего: 19,8 5,6 20,5 1,9 4,4 3,2 45,6 Результаты нашего исследования показывают превалирование в массовом сознании дагестанцев сочувствия к бездетным семьям, причем выделяются подмассивы аварцев и русских, большая часть которых придерживается данной позиции. Далее каждый второй опрошенный в подгруппе даргинцев, лакцев и лезгин, каждый третий среди кумыков испытывает аналогичное чувство к семьям, которые не имеют детей. Обращает на себя внимание позиция респондентов чеченцев, наименьшая доля которых проявила жалость к семьям, не способным иметь детей по состоянию здоровья (каждый четвертый опрошенный). На второй позиции, с большим отрывом, располагается также негативное отношение к бездетным семьям, и опрошенные мотивируют его необходимостью иметь в семье ребенка: каждый третий опрошенный среди чеченцев, каждый пятый среди аварцев, кумыков и лакцев, и здесь выделяются респонденты русские, которые не придерживаются позиции об обязательности иметь ребенка. Третье ранговое место занимает вариант положительного восприятия бездетности, по сравнению с другими подгруппами, его разделяет каждый четвертый опрошенный среди кумыков, лезгин и чеченцев, каждый пятый среди русских, даргинцев, лакцев и меньше всего таковых среди аварцев (каждый шестой опрошенный). Суждения «положительно, если людям хорошо без детей», «отрицательно, в стране демографическая проблема» и «отрицательно, предназначение женщины стать матерью» разделяет статистически небольшая доля опрошенных дагестанских народов. Таким образом, результаты исследования констатируют, что менее критичными в отношении бездетных семей оказались дагестанские русские при наибольшей степени сочувствия и жалости к ним. Самую высокую степень отрицательного отношения, по сравнению с другими подгруппами, проявили респонденты-чеченцы и кумыки при, одновременно, по сравнению с другими подгруппами, высоком уровне положительного отношения к бездетным семьям; наряду с позитивным отношением к семьям такого типа, респонденты чеченцы демонстрируют самый низкий уровень жалости и сочувствия к ним. При этом основным мотивом отрицательного отношения выступает довод «в семье должны быть дети», а не озабоченность демографической ситуацией в современном российском обществе, что свидетельствует о приверженности глубокой традиции детности в массовом сознании дагестанских народов и низкой ориентированности на социальную значимость репродуктивной функции семьи. Примечательно то, что негативное восприятие бездетных семей слабо связывается опрошенными дагестанцами с предназначением женщины стать матерью, что следует рассматривать как определенный сдвиг в гендерных ценностях и отношениях, поскольку именно с этой функцией - рождение и воспитание детей - связывался образ женщины у народов Дагестана на протяжении веков [13, 14]. Значительная степень расхождений между идеальным и реальным проявилась при ответе на вопрос «Как Вы считаете, должна ли каждая женщина в обязательном порядке стать матерью (родить ребенка?)». Ответы на указанный вопрос выявили следующее: 75,7% опрошенных мужчин и 73,2% женщин придерживаются позиции, что женщина должна стать матерью, если состояние здоровья позволяет ей сделать это. Противоположного мнения - «не обязательно, это личный выбор каждой женщины» придерживаются 15,7% опрошенных мужчин и 19,6% женщин. Таким образом, при реальной оценке ситуации, которая была задана на примере бездетных семей, установлен высокий уровень толерантности дагестанского населения к бездетности и женскому предназначению (стать матерью), при одновременном сохранении традиционных установок, отражающих идеальные представления о семье и ее функциях, что, конечно же, не может не сказываться на реальных семейных практиках и уровне их конфликтности. Иными словами, результаты исследования репродуктивных установок дагестанцев показывают, что даже те женщины и семьи, которые планируют родить второго и третьего ребенка, часто не могут на него решиться, мотивируя свой шаг плохой материальной обеспеченностью и условиями жизни, отсутствием жилья, причем решение их является очень сложным, по крайней мере, на данном этапе развития российского общества. Не менее существенным фактором является дефицит развитой и доступной сети учреждений дошкольного воспитания, проблемы при устройстве детей в дошкольные заведения, существующие в данной сфере масштабы коррупции, большое количество детей в группах дошкольных учреждений, соответственно, недостаточное внимание к ним со стороны воспитателей и т.д. Решению демографической ситуации в целом в современном российском обществе, а также изменению жизненных установок в семейно-брачной сфере и репродуктивном поведении дагестанской семьи может способствовать организация современной развитой инфраструктуры с сетью медицинских, образовательных, воспитательных учреждений, условий для семейного досуга и отдыха, способные помочь женщине сочетать семейную и профессиональную роли. Может быть, стоит обратиться к советскому опыту, существовавшей эффективной системе образовательно-воспитательной инфраструктуры, куда входили ясли, детские садики, школы, учреждения дополнительного образования (Дома пионеров), спортивные секции, которые оказывали огромную помощь родителям в воспитании подрастающего поколения.

Elvira M Zagirova

Email: elvira.2005@inbox.ru

Views

Abstract - 402

PDF (Russian) - 116